ЕСТЬ ЛИ ЗА ГРОБОМ ВЕЧНЫЕ МУКИ?:

Критика модернистского «богословия» (Окончание)

Публикуемый критический отзыв архимандрита Серафима (Алексиева) († 1993), духовного сына святителя Серафима Богучарского (Соболева), разоблачает модернистские взгляды известного в Болгарии доктора богословия И.Г. Панчовского, изложенные им в книге «Современный человек перед жизнью, смертью и безсмертием».

Несмотря на то, что высказанные замечания относятся к конкретному сочинению, они весьма актуальны, поскольку подобные идеи и ошибки можно встретить и в наши дни у многих авторов, размышляющих над ключевыми вопросами бытия.

Священное Писание изображает ад объективной бытийной сферой. Читал ли д-р Панчовский притчу о богаче и нищем Лазаре (см.: Лк. 16, 19–31)? В ней ад представлен настолько реально, что его бытийность не вызывает и тени сомнения. Страдая в пламени, богач разговаривает, рассуждает, просит о милости. В другом месте Господь Иисус Христос открывает, что там будет плач и скрежет зубов, и, словно предвидя возможные недоумения и возражения, добавляет: Кто имеет уши слышать, да слышит! (Мф. 25, 30).

Если ад существует лишь субъективно, то куда в таком случае спускался Господь после Своей смерти на Голгофе? Святой апостол Петр свидетельствует, что Он сошел именно в действительную, реальную сферу ада и проповедовал узникам этой темницы (см.: 1 Пет. 3, 19). Такое убеждение Святая Церковь выразила в своих богослужебных песнопениях (см.: Октоих, глас 1-й в субботу вечера, стихира 3-я и стихира на стиховне; глас 4-й в субботу вечера на «Господи воззвах», стихира 2-я и 2-я стихира на стиховне; глас 7-й в субботу вечера на «Господи воззвах», стихира 6-я; глас 8-й в субботу вечера, 2-я стихира на стиховне и мн. др.). На каком же основании д-р Панчовский так уверенно заявляет, что объективный ад, открытый Господом Иисусом Христом, – «сатанинский вымысел», а его мифологические представления якобы «ясно и недвусмысленно» засвидетельствованы в Священном Писании (С. 209. Здесь и далее цит. по: Панчовский И.Г. Современный человек перед жизнью, смертью и безсмертием. София, 1944)?!

Другая абсурдная идея нашего автора – мучения в аду не целостного человека, а некой его части, точнее – его грехов (см.: Там же. С. 204). Но допустимо ли как-либо рассекать человека? Господь говорит нам, что в аду будут страдать не грехи, а грешники (см.: Мф. 25, 46). Совершая грех, беззаконник становится с ним единым целым. Если в земной жизни он покаянием разорвет эту связь и сможет отсечь от себя свои пороки – целиком спасется. Если же пребудет приверженным ко греху – целиком погибнет. Ни в Священном Писании, ни в святооотеческой литературе нет никаких упоминаний о некоем разделении человека и частичном спасении. Искусственное и явно притянутое толкование автором третьей главы из Первого послания апостола Павла к Коринфянам опровергается противоположным по смыслу объяснением святителя Иоанна Златоуста. Слово Божие просто и четко говорит, что весь человек – с телом и душой – или спасется, если творил добро, или, если злодействовал, пойдет в адские муки (см.: 2 Кор. 5, 10; Ин. 5, 29; Мф. 10, 28; Мф. 25).

Можно ли отделить грех от грешника и допустить его обособленное существование? Нет, ибо грех есть последствие злоупотребления свободной волей, и вне диавола и человека его быть не может. Поэтому утверждение д-ра Панчовского, что грех способен жить как нечто независимое и самобытное, хотя и в небытийной сфере ада, создает грубейший дуализм похлестче персидского.

Теория о рассечении противоречит и истине о свободной воле человека. Удивительно, что д-р Панчовский этого не понимает, хотя в другом месте он сам заявляет, что с радостью принял бы оригеново учение о восстановлении, если бы оно совмещалось со свободой человеческой воли (см.: Панчовский И.Г. Указ. соч. С. 178–183). Если человек полюбил грех, если он сросся с ним так, что вечному пребыванию с Богом самовластно предпочел жизнь во грехе, – как Бог может принудить его отказаться от этого и войти в рай? Если Бог отсечет грехи насильно, ненавидящий Его грешник не сможет блаженствовать с Ним в райских обителях. Весьма мудро говорит святитель Димитрий Ростовский, в одной из своих проповедей обращаясь к грешнику от лица Божия: «Тебя без тебя создать возмог Я, но спасти тебя без тебя не могу».

Кроме того, бывают и осатаневшие люди, подобные Иуде, в которых все доброе закостенело и умерло (см.: Еп. Феофан. Письма к разным лицам. М., 1892. С. 16). Что останется от них, если согласиться с теорией рассечения? Но даже признавая наличие в каждом человеке под пеплом грехов некой искорки добра, как быть с сатаной и его ангелами, о которых д-р Панчовский в своих рассуждениях не упоминает? Где окажутся они по его учению? Можно предположить, что в аду как свободные осатаневшие духи. Но как тогда быть со «всеобщим, космическим спасением»?! С «Божией любовью»?! Вот так в его новой теории, как кошмары из прошлого, восстают старые противоречия! В своей фантастичной и мифологичной системе он не ушел от них и не разрешил их, но просто проигнорировал и потому успокоился напрасно.

Не будем углубляться в прочие заблуждения и несоответствия, поскольку это приведет нас к абсолютной путанице. (Например, утверждение автора на с. 196 об аде как человеческим вымысле не согласуется со сказанным на с. 235, где он признает, что Господь Иисус Христос проповедовал в аду. На с. 234 говорится, что учение об аде и рае не использовалось Спасителем для стимуляции нравственной деятельности человека, но на с. 235 – что Спаситель проповедовал его в воспитательных целях, т. е. именно для мотивации). Нам достаточно того, что с помощью Божией мы доказали: теория д-ра Панчовского об аде противна Священному Писанию, святоотеческому учению, церковному убеждению и, в конце концов, противоречива сама по себе.

Возможно, наш богослов, несмотря на свой самоуверенный тон, все же ощущал тревожные сомнения в правильности сформулированных им выводов и потому эпиграфом к книге избрал замечательные слова Марка Аврелия: «Если кто-нибудь может с очевидностью доказать мне, что я неправильно сужу или действую, то я с радостью изменюсь. Ибо я ищу истины, от которой еще никто никогда не потерпел вреда. Терпит же вред тот, кто упорствует в своем заблуждении и невежестве».

Нет оснований помышлять, что это изречение д-р Панчовский поставил в начале своего труда лишь для красоты. Поэтому смеем надеяться, что после нашего братского обличения его ошибочных идей он осознает свои заблуждения и откажется от них в интересах Православия и своего спасения.

Перевод с болгарского языка Анны Самсоновой

Печатается с небольшими сокращениями

Источник: http://budiveren.com