Свт. Григорій Палама. Бесѣды, относящіяся преимущественно къ періоду Постной Тріоди.

Предначиная слово, я произнесу вашей любви самыя Владычни слова, лучше же еще сказать — самое начало Евангельской проповѣди: Покайтеся, приближи бо ся царствіе небесное (Матѳ. 3, 2); и не только приблизилось, но и уже оно въ насъ есть. Се бо царствіе Божіе внутрь васъ есть, — опять говоритъ Господь (Лук. 17, 21). И не только оно внутри насъ, но ради этого оно приходитъ и болѣе наглядно, уничтожая всякое начало, власть и силу (вражію); но это относится только къ тѣмъ, которые жительствуютъ по Богу и богоугодно проводятъ жизнь. Итакъ, поскольку царствіе Божіе и приблизилось, и въ насъ есть, ради чего и приходитъ, то дѣлами покаянія, сдѣлаемъ себя достойными его; сдѣлаемъ усиліе надъ собою, отвергая злыя произволенія и навыки; ибо царствіе небесное берется силою, и — прилагающіе усиліе восхищаютъ его. Поревнуемъ терпѣнію, смиренію и самой вѣрѣ богоносныхъ Отцевъ нашихъ; ибо, какъ говоритъ (Апостолъ): Ихже взирающе на скончаніе жительства, подражайте вѣрѣ ихъ (Евр. 13, 7). Умертвимъ уды наши, сущіе на землѣ: блудъ, нечистоту, страсти, злыя вожделѣнія и алчность, — особенно же въ эти священные дни Поста. Ибо съ этой цѣлью Благодать Духа, предначавъ, извѣстила насъ о будущемъ Страшномъ Судѣ Божіемъ, а затѣмъ напомнила намъ объ изгнаніи Адама, и, наконецъ, послѣ сего представила нашимъ очамъ — въ чемъ заключается незыблемѣйшая вѣра; дабы движимые страхомъ предъ грядущимъ Судомъ и плача объ изгнаніи изъ Рая, и незыблимо держась вѣры, мы бы стѣснили себя и не впадали въ невоздержаніе, и вслѣдствіе ненасытнаго чрева, не отверзли врата всѣмъ страстямъ и не сдались имъ, и всецѣло оказавшись на пространномъ и широкомъ пути, не погибли бы вмѣстѣ съ такъ называемымъ услажденіемъ. Но, возлюбивъ тѣсный и узкій путь, ведущій въ вѣчную жизнь, котораго началомъ и первымъ поприщемъ является постъ, пройдемъ съ усердіемъ сію четыредесятницу постныхъ дней.

Ибо если, какъ говоритъ Соломонъ, время — всякой вещи, и всему — свой часъ, то ищущему благопріятнаго времени для совершенія добродѣтели — вотъ это время: эта четыредесятница дней. Если и вся жизнь человѣка является благопріятнымъ временемъ для пріобрѣтенія спасенія, то насколько больше такимъ благопріятнымъ временемъ является это время Поста; ибо и Начальникъ и Вождь нашего спасенія, Христосъ, началъ съ поста, и находясь на его поприщѣ низложилъ и посрамилъ діавола, возбудителя страстей, всячески нападавшаго на Него. Какъ невоздержаніе чрева, будучи уничтожителемъ добродѣтелей, является родительницей страстности, такъ, напротивъ, — воздержаніе, уничтожая скверны, прибывшія намъ вслѣдствіе невоздержанія, бываетъ матерью безстрастія. Если же и тогда, когда и нѣтъ въ насъ страстей, невоздержаніе вводитъ и ввело ихъ, то какъ же ему не умножить, и не укрѣпить ихъ, когда онѣ уже — на лицо, между тѣмъ какъ постъ уменьшаетъ ихъ и уничтожаетъ? Постъ и (общее) воздержаніе шествуютъ рука объ руку, хотя по времени, у разумно наблюдающихъ ихъ, то одному, то другому отдается предпочтеніе.

Строго говоря, мы не будемъ раздѣлять ихъ другъ отъ друга; но въ теченіе честныхъ пяти будничныхъ дней седмицы будемъ болѣе держаться поста (во всей его строгости), а по субботамъ и воскресеніямъ будемъ болѣе внимать воздержанію (т. е. общей умѣренности въ пищѣ), такъ чтобы намъ благоразумно услышать евангельскія слова, которыя сегодня возвѣщаютъ намъ чудесное исцѣленіе, совершенное Господомъ не въ Іерусалимѣ, но въ Капернаумѣ. Ибо — Во время оно, — говоритъ божественный Маркъ, — вниде паки Іисусъ въ Капернаумъ по днехъ (Марк. 2, 1). Этотъ же городъ Капернаумъ Матѳей называетъ городомъ Господа (Іисуса); потому что и онъ, повѣствуя о томъ же разслабленномъ, говоритъ: Пріиде Іисусъ во Свой градъ (Матѳ. 9, 1). Потому что послѣ того, какъ (Христосъ) крестился во Іорданѣ отъ Іоанна и Духъ сошелъ на Него съ небесъ, и послѣ того, какъ былъ выведенъ въ пустыню, чтобы подвергнуться искушеніямъ діавола, и послѣ того, какъ побѣдилъ искусителя, Онъ снова вернувшись къ предѣламъ Іордана, обходилъ сосѣднія области и многократно принималъ свидѣтельства отъ Крестителя, пока Иродъ не заключилъ Іоанна въ темницу; вотъ послѣ сего, Христосъ, какъ говоритъ Матѳей: отъиде вы Галилею; и оставль Назаретъ, пришедъ вселился въ Капернаумъ въ поморіе (Матѳ. 4, 12-13).

И изъ этого города Онъ выходилъ въ пустыню для молитвы или въ сосѣдніе города ради проповѣди и снова возвращался въ него. Посему, вотъ, Евангелистъ Матѳей и называетъ этотъ городъ: Его городомъ. Маркъ же говоритъ: Вниде паки въ Капернаумъ по днехъ: и слышано бысть, яко въ дому есть; и абіе собрашася мнози; якоже ктому не вмѣщатися ни при дверехъ(Марк. 2, 1-2). Поскольку Христосъ бóльшую часть времени проводилъ въ этомъ городѣ, то, по причинѣ многихъ и великихъ чудесъ и ученій, и былъ здѣсь болѣе знаемъ (чѣмъ въ какомъ-либо иномъ мѣстѣ) и особенно извѣстенъ тамошнему населенію. Посему, какъ услышали, что Онъ снова здѣсь, всѣмъ народомъ собрались къ Нему. А, какъ говоритъ Лука, — пришедшіе были изъ всѣхъ городовъ, среди нихъ были и книжники и фарисеи и законники, и Онъ, какъ говоритъ Евангелистъ, глаголаше имъ слово. Ибо Самъ Онъ превосходнѣйшей степени былъ Тотъ, Кого Онъ представилъ въ Своей притчѣ, говоря: Изыде сѣяй сѣяти сѣмене своего, т. е. — слово ученія, — и Который говоритъ: Пріидохъ призвати грѣшники на покаяніе; призваніе же совершается чрезъ слово ученія. Это и Павелъ являя, говоритъ: Вѣра отъ слуха, слухъ же глаголомъ Божіимъ (Евр. 10, 17).

Господь, воистину, всѣмъ вообще и не обращаясь ни къ кому въ частности, говорилъ слово покаянія, Евангеліе спасенія, словеса вѣчной жизни, — и, дѣйствительно, всѣ слушали, но не всѣ послушались. Ибо всѣ мы — любители послушать и посмотрѣть, но не всѣ — любители добродѣтели. Въ насъ вложено чувство желанія знать среди прочаго и то, что — необходимо для спасенія; посему и многіе не только съ удовольствіемъ слушаютъ священное ученіе, но и внимательно изучаютъ положенія (тис лóгис), чтобы ни у кого не было неясности, относительно пониманія въ области мышленія. Но чтобы привести эти положенія въ дѣло или на основаніи ихъ сдѣлать совершенную вѣру плодоносной, для этого необходимы — благоразуміе и благое произволеніе, которыя не легко найти, и особенно у тѣхъ, которые сами себя оправдываютъ и въ своихъ очахъ представляются мудрыми; вотъ такого сорта людьми были книжники и фарисеи іудейскіе. Посему постоянно они слушали слово и видя совершаемыя знаменія, болѣе хулили, нежели восхваляли Того, Который благодѣтельствовалъ и дѣлами и словами. Такъ, когда Господь училъ, и всѣ, или большинство сосредоточенно внимали словамъ благодати, исходящимъ изъ Его устъ, — пріидоша нѣцыи, говоритъ Евангелистъ, — къ Нему, носящіе разслаблена (жилами), носима четырьми. И не могущимъ приближитися къ Нему народа ради, открыша покровъ, идѣже бѣ, и прокопавше свѣсиша одръ, на немже разслабленный лежаше. Быть можетъ, тебѣ представляется, что все это было проявленіемъ вѣры со стороны принесшихъ разслабленнаго, и, удовлетворившись ихъвѣрою, Господь затѣмъ даровалъ здравіе разслабленному. Но мнѣ мыслится, что дѣло обстоитъ иначе. — Дѣйствителыю, исцѣляя отрока начальника синагоги, Господь не требовалъ отъ этого отрока вѣры, какъ ни — отъ дочери хананеяныни или дочери Іаира; но, вѣдь, первая была мертвой, въ то время какъ вторая — дочь хананеяныни — безумной, а отрокъ начальника синагоги и не находился на этомъ мѣстѣ. Поэтому отъ нихъ Господь и не могъ ожидать наличіе вѣры, и для ихъ спасенія довлѣла вѣра ихъ близкихъ. Но сей разслабленный тутъ, присутствовалъ и былъ господиномъ своего разума, хотя тѣломъ и былъ разслабленный (паралитикъ). Посему мнѣ представляется, что именно больше на основаніи его благой надежды и его вѣры, пустила корни вѣра и у принесшихъ его и ободрила ихъ придти, и убѣждаемыхъ симъ разслабленнымъ, принести и вынести на кровлю и оттуда опустить его предъ Господомъ. Потому что не противъ его воли они это сдѣлали, и разслабленность параличнаго не была разслабленностью его разума, но онъ, справедивѣе сказать, — очевиднымъ образомъ былъ выше того, что омрачаетъ и препятствуетъ вѣрѣ. Въ то время какъ любовь къ человѣческой славѣ отвела фарисеевъ отъ вѣры въ Господа; почему Онъ имъ и сказалъ: Како вы можете вѣровати, славу другъ отъ друга пріемлюще, и славы яже отъ Единаго Бога, не ищете? (Іоан. 5, 44).

А для другихъ препятствіемъ къ тому, чтобы они пришли (къ вѣрѣ въ Господа) служили именія и браки и заботы о житейскихъ дѣлахъ; все это отстранила и какъ бы отрѣзала отъ мыслей разслабленнаго присущая ему разслабленность. И посему иногда для грѣшниковъ лучше болѣтъ, чѣмъ быть здоровыми, когда болѣзнь содѣйствуетъ имъ къ спасенію. Ибо болѣзнь притупляетъ и врожденныя побужденія у человѣка ко злу, и, тѣмъ, что человѣкъ переноситъ страданія, связанныя съ болѣзнью, она какъ бы уплачивая долгъ за содѣланные грѣхи, дѣлаетъ человѣка способнымъ къ придатію сначала здравія души, а, затѣмъ, вотъ, и тѣлеснаго здоровія. Въ особенности это бываетъ тогда, когда больной, понимая, что здравіе зависитъ отъ Бога, доблестно переноситъ бѣду и съ вѣрою припадаетъ къ Богу и дѣлами, насколько это позволяютъ его силы, умоляетъ о милости. Это и оный разслабленный дѣлами, какъ могъ, показалъ, и Господь и дѣломъ и подлинными словами явилъ это, хотя фарисеи, не будучи въ состояніи понять, хулили и роптали. Ибо видя, говорится, Іисусъ вѣру ихъ, — какъ спускаемаго прикованнаго болѣзнью къ одру разслабленнаго, такъ и спускающихъ его съ кровли, — говоритъ разслабленному: чадо, отпущаются тебѣ грѣси твои. О, блаженныя слова! — «Чадо», слышитъ онъ обращеніе къ нему, и (этимъ) усыновляется Небесному Отцу вступаетъ въ тѣсную связь съ Безгрѣшнымъ Богомъ, тотчасъ же и самъ ставъ безгрѣшнымъ, вслѣдствіе отпущенія грѣховъ; и чтобы послѣдовало и обновленіе тѣла, онъ сначала воспринимаетъ душу, возвышающуюся надъ грѣховностью, отъ Вѣдущаго, что вслѣдствіе того, что сначала душа пала въ сѣти грѣха, послѣдовали, по праведному Его суду, болѣзни для тѣла и смерть.

Но книжники, услышавъ эти слова, помышляли, говорится, въ сердцахъ своихъ: что Сей тако глаголетъ хулы? Кто можетъ оставляти грѣхи, токмо единъ Богъ? Господь, какъ Творецъ сердецъ и Разумѣющій скрытые помыслы сердецъ книжниковъ, говоритъ имъ: Что сія помышляете въ сердцахъ вашихъ? Что есть удобѣе рѣщи разслабленному: отпущаются тебѣ грѣси твои: или рѣщи: востани, и возми одръ твой и ходи? Книжникамъ представлялось, что Господь, будучи не въ силахъ исцѣлить разслабленнаго, прибѣгъ къ тому, что не обнаруживается явно, именно — къ отпущенію грѣховъ, которое единымъ словомъ сказать, и то въ авторитетномъ и повелительномъ тонѣ, не только — хула, но и совершенно легко сдѣлать всякому желающему. Посему Господь и говоритъ имъ: если бы Я желалъ произнести лишь странныя слова, не имѣющія на дѣлѣ результата, то съ равнымъ успѣхомъ могъ бы не связывать одно съ другимъ, именно — исцѣленіе разслабленнаго съ отпущеніемъ ему грѣховъ; но Я это намѣренно дѣлаю, чтобы вамъ было извѣстно, что мое слово не бездѣйственно, и не потому что Я не въ силахъ даровать исцѣленіе отъ недуга, Я прибѣгъ къ дарованію отпущенія грѣховъ, но Я обладаю божественной властью на землѣ, какъ Сынъ Единосущный Небесному Отцу, хотя по плоти Я сталъ единосущнымъ и вамъ, неблагодарнымъ. Тогда говоритъ разслабленному: Тебѣ глаголю, востани, возми одръ твой, и иди въ домъ твой. И воста абіе, и вземъ одръ, изыде предъ всѣми.

Эти слова и чудо явились опровергающимъ отвѣтомъ на мысли книжниковъ, но, съ другой стороны, они какъ-то гармонируютъ съ ними: ибо это — правда, что никто изъ людей не можетъ своей властью отпускать грѣхи. Но въ томъ-то и заблужденіе и безуміе фарисеевъ, что они считали Христа за простого человѣка, и не видѣли въ Немъ Всемогущаго Бога. Ибо произошло то, что никто никогда не видѣлъ и не слышалъ ранѣе, именно: нынѣ явился Богъ и Человѣкъ, имѣющій сугубую природу и обладающій сугубымъ дѣйствіемъ («энергіей»): говорящій, дѣйствительно, такъ какъ это свойственно намъ, людямъ, творящій же елика хощетъ — словомъ и единымъ повелѣніемъ, какъ Богъ, и Своими дѣлами увѣряющій, что Онъ — Тотъ, Кто въ началѣ все создалъ, какъ говорится въ псалмѣ: Рѣче, и быша, Той повелѣ, и создашася (Псал. 32, 9). Посему и въ этомъ случаѣ за Его словомъ немедленно послѣдовало и дѣло. — И вземъ одръ, изыде предъ всѣми: яко дивитися всѣмъ. Ибо и среди людей прощеніе проступковъ, если кто обидѣлъ кого, часто производится словомъ, но чтобы болѣзнь, и то таковая болѣзнь, могла обратиться въ бѣгство силою единаго повелѣнія и слова, это возможно — только Богу. Посему Евангелисгь говоритъ, повѣствуя, что всѣ видящіе (совершенное Господомъ исцѣленіе разслабленнаго) удивлялись и прославляли Бога, т. е. Его, конечно, Творца сего неизрѣченнаго чуда, лучше же сказать, — Творящаго славныя и страшныя дѣла, которымъ нѣтъ числа, — говоря: Яко николиже тако видѣхомъ. Но тѣ люди, дѣйствительно, такимъ образомъ словами воздавая славу и возвѣщая чудо, большее всѣхъ прежде бывшихъ чудесъ, говорили: Николиже тако видѣхомъ. Мы же не можемъ теперь такъ говорить: потому что мы видимъ многія и гораздо большія, чѣмъ это, дѣла, совершенныя не только Христомъ, но и Его Учениками и бывшими послѣ нихъ преемниками, и то совершаемыя единымъ призываніемь имени Христова. Посему, братіе, теперь уже мы Его будемъ прославлять дѣлами, возвышеннымъ умомъ воспринимая это чудо, какъ примѣръ для добродѣтели: ибо всякій предающійся услажденіямъ, разслабленъ душею, лежитъ на одрѣ сладострастія съ соотвѣтствующей сему разслабленной разнузданности тѣла. Но когда, убѣжденный евавгельскими увѣщаніями, покаявшись, онъ восторжествуетъ надъ своими грѣхами и надъ порожденной ими разслабленностью души, тогда онъ бываетъ приносимъ ко Господу сими четырьмя: презрѣніемъ къ себѣ, исповѣдью согрѣшеній, обѣщаніемъ на будущее воздерживаться отъ зла и молитвой къ Богу. Но они не могутъ приступить къ Богу, если только не раскроютъ крышу, размѣтавъ черепицы, глину и иной матеріалъ. Кровлей же въ насъ является мыслительная часть души, какъ все въ насъ покрывающая; заключаетъ же она въ себѣ какъ бы многочисленный, нагроможденный матеріалъ, имѣющій отношеніе къ страстямъ и къ земному. И вотъ, когда это состояніе станетъ расцѣплено и уничтожено сими вышерѣченными четырьмя, тогда дѣйствительно мы сможемъ быть спущенными, т. е. истинно смириться и припасть и приступить ко Господу, и просить и получить отъ Него исцѣленіе.

Но когда же совершаются эти дѣла покаянія? — Когда Іисусъ пришелъ въ Свой градъ, т. е. во плоти пришелъ въ міръ, который является Его собственностью, какъ Его созданіе, какъ и Евангелистъ говоритъ о Немъ: Во Своя пріиде, и Свои Его не пріяша. Елицы же пріяша Его, дадѣ имъ область чадомъ Божіимъ быти, вѣрующимъ во имя Его (Іоан. 1, 11-12). Посему и разслабленный духомъ, съ вѣрою такимъ образомъ припадающій, немедленно же слышитъ отъ Него: «Чадо», и воспринимаетъ и отпущеніе грѣховъ и исцѣленіе, и не только это, но и силу пріемлетъ къ тому же, чтобы взять свой одръ, на которомъ онъ лежалъ прикованный къ нему, и нести. Подъ «одромъ» же разумѣй — тѣло, въ которомъ покоится умъ, слѣдующій плотскимъ стремленіямъ, и который, подавленный тѣломъ, придерживается дѣлъ грѣховности. Но послѣ выздоровленія, нашъ умъ является теперь ведущимъ и носящимъ тѣло, какъ подвластное ему, и имъ являющій плоды и дѣла покаянія, такъ что видящіе прославляютъ Бога, видя сегодня Евангелистомъ того, кто вчера былъ мытаремъ, Апостоломъ — гонителя, Богословомъ — разбойника, сыномъ Небеснаго Отца — того, кто незадолго передъ тѣмъ обиталъ со свиньями, — если же хочешь, — и (не просто сыномъ Небеснаго Отца, но и) восхожденіе въ сердцѣ полагающаго и идущаго отъ славы въ славу и простирающагося изо дня въ день къ бóльшему. Посему Господь и говоритъ Своимъ: Тако да просвѣтится свѣтъ вашъ предъ человѣки, яко да видятъ ваша добрая дѣла, и прославятъ Отца вашего, Иже на Небесѣхъ (Матѳ. 5, 16). Говорится же это не въ томъ смыслѣ, будто бы Онъ заповѣдуетъ намъ показывать себя; но Онъ заповѣдуетъ богоугодно жительствовать; но какъ свѣтъ, не имѣя отношенія съ внѣшнимъ міромъ, однако притягиваетъ къ себѣ взоры зрящихъ, такъ богоугодное жительство привлекаетъ къ себѣ вмѣстѣ съ очами и души людскія. И еще: какъ при свѣтѣ солнца, мы восхваляемъ не воздухъ, участвующій въ сіяніи, но — солнце, обладающее свѣтомъ и подающее озарѣніе его; и если даже мы и восхваляемъ эфиръ, какъ свѣтящійся, то насколько больше восхваляемъ солнце? Такъ и въ отношеніи человѣка, являющаго добродѣтельными дѣлами, сіяніе Солнца Правды: ибо такой человѣкъ, какъ только становится замѣченнымъ, возвышаетъ людей къ славословію Небеснаго Отца, Солнца Правды — Христа. И не говоря уже о большихъ добродѣтеляхъ, скажу, что когда вмѣстѣ съ вами предстоя Богу въ священной Церкви, обернувшись, я посмотрю на тѣхъ, которые съ разумѣніемъ и съ сокрушеніемъ возсылаютъ Богу пѣснопѣнія и моленія, или же вижу кого въ молчаніи и въ погруженности стоящаго и внимающаго, то и этотъ единый видъ меня окрыляетъ и я исполняюсь довольствомъ и славлю Отца, Иже на Небесѣхъ — Христа, безъ Котораго никто не можетъ сдѣлать ничего благороднаго и чрезъ Котораго всякое успѣшное дѣйствіе производится въ людяхъ.

Но что намъ сказать о тѣхъ, которые не въ молчаніи предстоятъ, не участвуютъ въ воспѣваніи славословій, но разговариваютъ другъ съ другомъ, и нашу словесную службу Богу смѣшивають съ какими-то праздными разговорами, и сами не слушаютъ священныя и боговдохновенныя слова, и желающимъ слушать — мѣшаютъ? Доколѣ, о, вы — такіе люди! — будете хромать на оба колѣна, какъ сказалъ бы Ѳесвитянинъ Илія, — желающіе одновременно участвовать и въ молитвахъ и въ неблаговременныхъ, земныхъ разговорахъ, и не исправляющіе другъ друга, какъ это подобало бы, то взаимно всячески губящіе другъ друга, лучше же сказать — сами другъ другомъ уничтожаемые? Доколѣ не удержитесь вы отъ суетныхъ словъ, но Домъ Молитвы будете дѣлать домомъ торговли или вести страстные разговоры, Домъ, въ которомъ произносятся и воспринимаются слухомъ словеса жизни вѣчной? Эту вѣчную жизнь мы, съ нашей стороны, просимъ у Бога съ непостыдной надеждой; а, со стороны Бога, она даруется тѣмъ, которые всей душею и всѣмъ помышленіемъ молятъ о ней, — но не тѣмъ, которые даже, такъ сказать, и не полный языкъ подвигаютъ къ молитвѣ. Нынѣ у насъ, братіе, жертва приносится не чрезъ огонь, какъ при Моисеѣ, но словомъ совершается. Посему, въ то время какъ огнемъ возносимая Богу жертва воспринималась, приносившіе внѣ чуждый огонь, вмѣстѣ съ Кореемъ возставшіе противъ Моисея, были сожжены священнымъ огнемъ, возгорѣвшимся противъ нихъ.

Убоимся же и мы, чтобы, привнося внѣшнія чуждыя слова на семъ священномъ Божественномъ Жертвенникѣ, я говорю о Церкви, не стать намъ вконецъ осужденными сущими въ ней божественными словами, отсюда дѣлая сами себя достойными изрѣченія проклятія и осужденія. О, убоимся, молю, и доколѣ пребываемъ здѣсь, со страхомъ предстоя Богу, будемъ приносить моленія; выходя же отсюда, покажемъ съ этихъ поръ измѣненіе въ образѣ жизни на лучшее; не соблазняясь выгодами и особенно неправедными; бѣжа отъ клятвъ, и особенно при лжи; удерживаясь отъ срамныхъ словъ, а тѣмъ болѣе куда бóльше, отъ соотвѣтствующихъ имъ дѣлъ: злословія, коварства, хвастовства; каждый членъ, каждое чувство подчиняя водительству благочестиваго ума; нося тѣло съ благоразуміемъ и со страхомъ Божіимъ, или, лучше сказать, — не нося, а — вознося, но не — подчиняясь тѣлу, снижаясь до его низменныхъ и отвратительныхъ инстинктовъ и допуская себѣ быть одержимымъ ими, — будучи научены Павломъ и зная, что если по плоти живемъ, долженствуетъ намъ умереть; если же духомъ умертвимъ дѣла тѣла, будемъ жить во вѣки. И нынѣ къ славѣ Божіей подвигнемъ всѣхъ зрящихъ насъ, знающихъ, что Сей Домъ носитъ въ себѣ Христа, укрѣпляющаго разслабленныхъ душею и заповѣдающаго тѣлесныя чувства и ощущенія приносить къ Нему и возносить, но не быть безразсудно носимымъ и понижаемымъ ими, — и такимъ образомъ взойти въ истинный нашъ Домъ, я имѣю ввиду — небесную и сверхнебесную Область, гдѣ нынѣ — Христосъ, Наслѣдникъ и Наслѣдія-податель нашъ, Которому подобаетъ слава, держава, честь и поклоненіе, со Безначальнымъ Его Отцемъ и Пресвятымъ и Благимъ и Животворящимъ Духомь, нынѣ и присно, и во вѣки вѣковъ. Аминь.

Примѣчаніе:
[1] Homilia X. Secunda sanctae quadragessimae Dominica habita, materiam habens Paralyticum a Domino in Capharnaum sanalum, et contra eos qui indocen ter secum invicem confabulantur in sacris ad ecclesiam conventibus. P. G. 151, col. 112-124.

Источникъ: Бесѣды (Омиліи) Святителя Григорія Паламы. Часть I. // Пер. съ греч. яз. архим. Амвросій (Погодинъ). — Первое изданіе на русскомъ языкѣ. — Монреаль: Изданіе Братства преп. Іова Почаевскаго, 1968. — С. 95-104. 

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *