Как не следует писать воспоминания: «Учитель» без опыта о. Мелхиседек (Артюхин) оклеветал о. Иоанна (Крестьянкина)

Архимандрит Мелхиседек (Артюхин) – «учитель» без опыта:

Пример порочной гордости, или как не следует писать воспоминания

Братия мои! Не многие делайтесь учителями, зная, что мы подвергнемся большему осуждению, ибо все мы много согрешаем, – говорит апостол Иаков. – Кто не согрешает в слове, тот человек совершенный, могущий обуздать и все тело (Иак. 3, 1).

Со старцем архимандритом Иоанном (Крестьянкиным) мы были знакомы еще с 80-х годов. Обращались к нему за духовной помощью, испрашивали совета в том или ином деле. Но когда мне попала в руки книга «Всероссийский духовник. Воспоминания об архимандрите Иоанне (Крестьянкине)» (М.: Храм Покрова Пресвятой Богородицы в Ясеневе, 2016. – 128 с.), то, прочитав ее, настоящего светлого образа святого Старца в ней не увидел. Честно сказать, досаднее воспоминаний не припомню.

Автор книги – некий архимандрит Мелхиседек (Артюхин), бывавший в Псково-Печерском монастыре всего несколько раз. По словам тамошних отцов, он всегда отличался важным и напыщенным видом. И хотя упоминать об этом может быть и не стоит, ведь ему самому отвечать за свое поведение перед Богом, тем не менее его «Воспоминания…» предельно выдают и это состояние автора, и основную цель книги. Она заключается в самопиаре о. Артюхина.

Уже в самом начале, желая показать свою значимость, архим. Мелхиседек пишет о конце 80-х годов: «Мы собирали утраченное наследие по крупицам» (с. 9). От переполнения сердца глаголют уста (ср.: Лк. 6, 45), – говорит святой апостол Павел. И в книжице о. Артюхина невозможно не заметить эдакое превосходство над теми, кто в отличие от фарисеев, мнящих из себя «собирателей крупиц» духовной мудрости, всего лишь смиренно каялись в своих грехах и, подражая евангельскому мытарю, молились: «Боже, милостив буди мне грешному».

Не надо быть стоумовым, чтобы понять: слова о.Мелхиседека нацелены на то, чтобы читатель поверил, что уже в те юные годы (Павлу Артюхину было тогда 26 лет) он имел «благодатные дарования» возрождать Православную Истину в разоренной России.

Если обратить внимание на приводимые о. Артюхиным эпитеты, то бросается в глаза его невнимательность. Например, он пишет, что лампада духовной жизни Псково-Печерского монастыря «питала мир теплом молитв». Но правильнее было бы сказать «согревала», а не «питала» (с. 12).

Возможно, кто-то посчитает, что эта ошибка – банальная небрежность редакторов, готовивших книгу к изданию. Но дальше – больше.

Архим. Мелхиседек приписывает старцу Иоанну слова, которых тот никогда не говорил и не мог сказать. Во-первых, сама манера беседы Старца (если верить книге о. Мелхиседека) больше напоминает ужимки Ильича. Всероссийский духовник никогда не обращался к собеседнику «батенька», тем более не мог он так называть 26-летнего юношу.

Досадно читать в этих лжевоспоминаниях, как старец в первую субботу Великого Поста якобы «венчал» прихожан (с. 28). Это вопиющее нарушение не просто так приписано великому Старцу. Цель автора ясна: если эта мысль – что архимандрит Иоанн (Крестьянкин) Великим Постом, вопреки церковным постановлениям, совершал Таинство Венчания – отложится в умах читателей, то этим вполне можно будет впоследствии оправдать любую подобную обновленческую практику.

Далее о. Артюхин вкладывает в уста Старца понятие «меры», присущей скорее латинской «заботливости» о прихожанах: «что-то можно и сократить, чтобы все было соразмерно силам прихожан» (с. 32).

Однако всем известно, что старец Иоанн всегда был строгих правил. Он никогда не сокращал церковных служб. И потому слова, приписанные автором дорогому Батюшке, – досадная ложь.

И в этот раз диавол, отец гнусной лжи, нашел себе соработника для омрачения светлой памяти дивного Старца.

Далее, увлекшись своими выдумками, архимандрит Артюхин приводит известную еврейскую байку, которую якобы поведал ему Всероссийский духовник. Рассказ был о дореволюционных «цирковых» аферистах, обманывающих простецов. Мошенники заманивали доверчивых людей, говоря, что за 20 копеек те смогут увидеть Петра I. Когда же человек платил деньги, то его заводили в темную комнату, сначала немного дурачили, а затем и вовсе глумились, говоря: «Вы что, живого Петра Первого хотите за 20 копеек увидеть?» (с. 37).

Далее о. Артюхин словами старца Иоанна делает странный вывод из этой жульнической схемы: «Так и у нас сейчас: приходят люди в храм, поставят свечку за 20 копеек и хотят Живого Бога увидеть» (с. 37).

Странное сравнение, не правда ли? Плутовская неприятная для доверчивых людей ситуация, в которой мошенники обманом забирают у них последние деньги, сравнивается с верой во Христа, который есть Любовь, Путь и Истина.

Доверчивые горожане из периферии желали увидеть императора Петра I и платили за это свои деньги. Поступали так, потому что любили своего Царя, и для многих увидеть его было бы огромным счастьем. И каким же было их разочарование, когда, отдав немалую сумму, они получали взамен лишь издевательства и насмешки.

20 копеек до революции – это были большие деньги. Например, в то время на 20 копеек можно было купить 2 пуда хлеба (32 кг) или пуд мяса (16 кг). Средняя зарплата составляла 60 копеек, так что обманутые отдавали практически треть своего дохода аферистам.

Для всех здравомыслящих людей понятно, что батюшка Иоанн – Старец, искренне любивший всех людей, – не мог рассказывать подобную чушь с нелепыми выводами.

Христос любит каждого человека и не прячется ни от кого. Он говорит: Се стою у дверей и стучусь, да отверзет кто (Откр. 3, 20). Не нужны ему ни 20 копеек, ни 30 серебряников, за которые такие люди, как автор, предают Православие, сравнивая его с наглым мошенничеством.

Наветы на святого старца Иоанна, приписывание ему слов, которых он никогда не говорил, – все это выглядит как попытка подстроить образ Старца под свои немощи и страсти.

Никто из знавших о. Иоанна (Крестьянкина) не помнит, чтобы он кому-нибудь рассказывал про «аттракцион» с мошенниками из Шапито. Вся эта «притча», скорее всего, придумана о. Мелхиседеком, как говорится, для красного словца.

Читая досадные «Воспоминания», не мог не обратить внимание и на прием или, вернее сказать, аферу в отношении католиков. Всем известно, что старец Иоанн никогда не встречался с католиками и учил даже не приветствовать их, говоря, что приветствующий этих несчастных становится участником их погибели.

Но что пишет о. Артюхин? Он снова устами Старца изрыгает человекоугодническую ложь, утверждая, что с католиками можно «чайку попить» (с. 61). Все эти так называемые «воспоминания» состоят на 90% из «назиданий», принадлежащих о. Артюхину, а не возлюбленному всеми всероссийскому духовнику старцу Иоанну (Крестьянкину). Только и мелькает в книжице: «я», «я», «я».

«Я еще застал то время в начале своего воцерковления, когда Евангелие переписывалось от руки» (с. 63), – желая показать свою причастность ко временам советских гонений пишет о. Мелхиседек. Однако если не полениться и посчитать, сколько лет было Павлику Артюхину, родившемуся в 1962 году, то становится очевидным, что во времена гонений на Церковь он был еще младенцем.

К 60-м годам Библия была уже вполне доступна для всеобщего чтения. В 1946 году был создан Издательский отдел Московского Патриархата. Через 10 лет, в 1956 году, была издана Библия на русском языке, которая распространялась по всем храмам СССР. Затем Библия переиздавалась в 1968 году, когда Павлу было шесть лет. Очевидно, что о. Артюхин и здесь дал маху.

В досадных «Воспоминаниях» встречается еще один сомнительный эпизод, в котором о. Мелхиседек рассказывает, как наместник Оптиной пустыни подарил старцу Иоанну четки, которыми якобы обличил всероссийского духовника в том, что он мало упражняется в молитве Иисусовой. Возможно, Старец, по глубочайшему своему смирению, так и сказал, но автор не поясняет этого, потому что он увлечен собой. Позабыв о том, что надо бы прояснить ситуацию, о. Артюхин восторженно пишет: «Весь наш разговор [со старцем Иоанном] был взглядами и жестами, но мы поняли друг друга без слов» (с. 71).

Воспоминания архим. Мелхиседека о замечательном Старце о. Иоанне (Крестьянкине) являются свидетельством горделивого нрава автора, который стремится таким образом заработать авторитет за счет любви народа к Великому Старцу всея Руси.

После прочтения этих самохвальных «воспоминаний» на ум пришел рассказ из Патерика про то, как один брат перед другими стал расхваливать своего старца. Братья молча слушали, а затем один из них сказал: «Как могло так случиться, что от такого доброго древа как твой старец, вырос такой гнилой плод как ты?»

А недавно мы прочитали еще один скверный пасквиль из копилки горе-учителя архимандрита Мелхиседека на сайте Синодального отдела по монастырям и монашеству. Это своего рода ревнивая заметка на книгу, составленную известным оптинским иконописцем игуменом Филиппом (Перцевым).

В ней с неистовством о. Артюхин обвиняет брата Оптиной пустыни «в нелюбви» и «сарказме» к ныне почившему наместнику отцу архимандриту Венедикту. Братия единодушно встала на сторону о. Филиппа. Тем не менее, внутрицерковный скандал, благодаря стараниям о. Мелхиседека, выплеснулся в обсуждения в интернете.

На этот неблагоразумный поступок о. Мелхиседека толкнул все тот же бес тщеславия и гордыни. Не удивлюсь, если вскоре появится в продаже книжица гнусных воспоминаний о. Артюхина об о. Венедикте.

Преподобный Оптинский старец Анатолий (Потапов) предупреждал, что в наше время будут самохвалы, лжецы и скандалисты: «Узнавай их, сих волков в овечьей шкуре, по их горделивому нраву, властолюбию. Будут клеветники, предатели, сеющие повсюду вражду, злобу, поэтому и сказал Господь, что по плодам их узнаете их».

 

Протоиерей Владимир Романов