В чем опасность для мирян сверхчастого, иногда даже ежелитургийного причащения? При таком причащении, на котором настаивают иные либеральные священники и практикуемом ныне в обновленческих общинах, – невозможно выполнить принятые в Русской Церкви правила традиционной подготовки к причастию. Современные прихожане обновленческих общин из-за сверхчастого причащения не постятся перед принятием Св. Таин; подготовительные молитвы (не говоря уже о трех канонах) перед причастием или сокращены до неприличного минимума, или отсутствуют в обновленческой практике вообще. Они утверждают, что сама литургия с ее песнопениями и чтениями является наилучшей подготовкой к причастию; исповедь перед причастием или носит формальный характер, а по сути совсем упраздняется и отсутствует вообще. В своих «Дневниках» авторитетный для всех обновленцев американский протопресвитер Александр Шмеман так прямо и пишет: «Лично я вообще бы отменил частную исповедь» (с. 35). Оправдывается подобная практика ежелитургийного причащения мирян протестантским по своей сути тезисом «возврата к евхаристической практике Древней Церкви».
Под благовидным предлогом «возврата к практике Древней Церкви», «возвращения к древней традиции» в настоящее время хитро маскируется ползучая обновленческая реформация в области богослужения (и в евхаристической практике), т.е. когда в основу передела или реформы полагается древняя и уже отжившая форма или по каким-то причинам утраченная традиция. Этот приём носит наименование «модернизм через традицию». Ну, например, давайте снесем Московский Кремль в его нынешнем виде ради благого и святого дела сохранения исторического облика центра Москвы: ведь при Иване Калите Кремль выглядел иначе и совсем не так, как сегодня. Вот и давайте восстановим его в первозданном виде!
Литургическая практика первых веков Церкви, когда верные приступали к Святым Тайнам часто, была связана с несравненно более высоким нравственным состоянием христиан того времени, и, в частности, поэтому практика эта не может автоматически распространяться на все последующие века.
Вот что пишет о частом Причащении протоиерей Андрей Правдолюбов:
«Чем страшно частое Причащение? Потерей благоговения и усердия в подготовке к Причащению. Говорят, как ни готовься, все равно готов не будешь. Поэтому поститься не надо, исповедоваться не надо. Это в корне неверно! Вполне понятно, что если Царь пожелает быть в доме у нищего, Он будет видеть все его убожество – и нищий это понимает. Но все же старается все что возможно сделать – и пол помыть, и пыль обтереть, и паутину смести, и скатерочку, хоть изношенную и в пятнах, но постиранную, постелить. Иначе он рискует навлечь на себя гнев Высокого Гостя… Страшная беда – привычка к святыне. Нашей главной заботой должно быть сохранение, а где-то – и восстановление норм церковной жизни, завещанных нам нашими святыми предками, чтобы современная Россия смогла восстановить свое право называться Святой Русью!» (http://www.blagogon.ru/digest/114/).
Церковь – развивающийся в истории богочеловеческий организм. Проведем некоторую аналогию. Маленьким детям требуется принятие пищи много раз в день. Взрослые же вкушают пищу обычно три раза в сутки. Если взрослый человек, желая уподобляться младенцам, будет принимать пищу чуть ли не каждый час, то он в скором времени несомненно заболеет ожирением или сахарным диабетом. Поэтому практика причащения в древней Церкви (свт. Василий Великий и др.) не может бездумно переноситься в наше время. Возврат к первоапостольской практике церковной жизни так же невыполним, как невозможно сжать дерево в семя, из которого оно выросло.
Следует помнить, что со времени принятия христианства на Руси и вплоть до XIV века миряне Русской Церкви причащались три раза в год, а после XIV века – четыре раза в год с обязательной исповедью перед Причащением.
На протяжении последующих веков в Русской Церкви установилась определенная практика частоты причащения для мирян. В XIХ веке она была зафиксирована в Православном христианском Катехизисе свт. Филарета (Дроздова; †1867), который был принят всей полнотой Православия:
«Древние христиане причащались каждый воскресный день; но из нынешних немногие имеют такую чистоту жизни, чтобы всегда быть готовыми приступить к столь великому таинству. Церковь материнским гласом завещевает исповедоваться перед духовным отцом и причащаться Тела и Крове Христовых ревнующим о благоговейном житии – четырежды в год или каждый месяц, а всем – непременно однажды в год» (ч. 1. О вере).
Таким образом, любой призыв возврата к первохристианской практике в отношении евхаристической дисциплины есть не что иное, как по существу неверие в 9-й член Символа Веры «О Единой, Святой, Соборной и Апостольской Церкви». Неверие в то, что и в наше время Церковь руководствуется Духом Святым, как в апостольские времена или в первые века. Поэтому сакраментальная практика Синодального периода (норма, зафиксированная в Катехизисе свт. Филарета) не может рассматриваться в качестве какой-то «ущербной» по сравнению, например, с древнеапостольской, ибо такие утверждения есть не что иное, как хула на Духа Святого, вечно пребывающего в Церкви Христовой.
Почему же в Русской Православной Церкви именно в ХХ веке так резко изменилось отношение к практике причащения мирян: от умеренного – к сверхчастому?
Основной причиной на наш взгляд является следующее. В древности христиане причащались часто, за каждой литургией, но связано это было с гонениями: древние христиане не знали, доживут ли они до следующего воскресного дня, ибо слишком много у них было оснований сомневаться в этом. Каждая литургия могла стать последней для любого из верующих.
Также и в Русской Церкви практика сверхчастого причащения Святых Христовых Таин установилась в 1920–1930-х годах, когда православные не знали, не приедет ли ночью за ними «черный воронок», или не арестуют ли завтра батюшку и храм будет закрыт на амбарный замок. И в то время, давшее Русской Православной Церкви огромное число новомучеников и исповедников российских, такая практика была абсолютно пастырски оправдана. Но когда гонения на верующих во второй половине ХХ века закончились – в нашей Церкви по инерции сохранилась практика причащения периода большевистских гонений. Было бы поэтому естественным вернуться ныне в мирное для Русской Церкви время к традиционной на Руси практике причащения (естественно, избегая крайностей).
Целью современной модернистской практики сверхчастого причащения (в обновленческих храмах в настоящее время практикуется причащение мирян несколько раз в неделю, а таинство Покаяния, по утверждению некоторых священников-модернистов, должно происходить только один-два раза в жизни!) является отнюдь не возврат к древнеапостольской церковной практике, а просто-напросто упразднение таинства исповеди перед Причащением, упразднение традиционной дисциплины постов и молитвенного приготовления к этому великому таинству, т.е., по существу – приближение к католической практике причащения.
В конце XIX и начале ХХ века в Католической церкви появляются богословы, ратующие за «литургическое возрождение», «возврат к литургической практике Древней Церкви», а также за те реформы, что предлагают и нынешние неообновленцы. В XIX в. в Католической церкви появляются апостолы частого Приобщения. 19 апреля 1880 г. монсеньёр де Сегюр написал вдохновительнице Евхаристических конгрессов мадемуазель Тамисье такие слова: «Мне кажется, что будь я Папой, главной целью моего понтификата стало бы возвращение практики ежедневного Приобщения». Наряду с литургическими реформами в Католической церкви начала ХХ века стоят декреты Папы Пия Х о Евхаристии. 20 декабря 1905 г. был опубликован декрет «Sacra Tridentina Synodus», провозглашавший: «Иисус Христос и Цepковь желают, чтобы верные каждый день приступали к священной Трапезе». Вероятно, именно католический пример «евхаристического возрождения» XIX–XX вв., равно как и ранее движение колливадов, оказали определенное влияние на изменение многовековой практики причащения в Греции, а затем и в России. Именно из католических модернистских богословских теорий XIX–XX вв. произрастают корни так называемого «евхаристического возрождения» в православных Церквях, суть которого – ежелитургическое причащение без предварительной исповеди.
Приведем краткую биографию игумена Пантелеймона Суджакского (1793 – 25 февраля 1868), болгарского православного монаха, впоследствии греко-католика, основателя религиозного движения пантелеймоновцев. При чтении этого материала следует помнить, что биография составлена католиком.
Пантелеймон родился в болгарской православной семье в 1793 году в деревне Суджак, недалеко от Адрианополя (современный Эдирне). Так как семья была очень бедной, Пантелеймону пришлось с детства работать в мелкой лавке. Ребёнок самостоятельно выучился чтению настолько, что мог читать Евангелие. В это время в стране свирепствовала чума, каждый день множество трупов отправлялось на кладбище. Устрашённой мыслью о смерти ребёнок сбежал из города и скитался по Фракии в поисках места, где бы люди не умирали. На его расспросы об этом месте, все отвечали одно и тоже: «Везде люди умирают, такого места, где бы можно было найти защиту от смерти, нет». Но одна старуха сказала мальчику, что монахи на горе Афон как бы стары они ни были, никогда не умирают. Пантелеймон тут же отправился на Афон, где просил принять его в число монахов.
Пантелеймон был принят старым монахом по имени Дамаскин в число своих учеников. Одного не хватало Пантелеймону в монашеской жизни: он жаждал частого причастия, однако, монахи в то время причащались один раз в сорок дней. В Евангелии Пантелеймон читал: «ядущий его не умрет» (Ин. 6:50) и «ядущий хлеб сей будет жить во век» (Ин. 6:51). Вспомнив прежний страх, который заставил его бежать из Адрианополя, юноша стал расспрашивать Дамаскина, верны ли эти слова и о каком хлебе идёт речь? В то время он жил в полном неведении о догматах веры, как и большая часть болгарских православных, причащавшихся не зная ничего о сущности этого Таинства. Узнав от Дамаскина, что под видом вина и хлеба скрыт Спаситель, и что это таинство даёт человечеству бессмертие, Пантелеймон стал стараться причащаться как можно чаще. Но иеромонахи лавры, заметив эту ревность, стали порицать её, и в конце концов изгнали настойчивого юношу из монастыря.
Пантелеймон стал причащаться то в одном, то в другом монастыре Афона. Но вскоре это раскрылось и возмущённые монахи сначала заковали его в цепи, а потом совсем изгнали с Афона. Скитаясь Пантелеймон просил причастие как милостыню. Вскоре к нему стали присоединяться сторонники, которых привлекала его набожность и благочестие. Вокруг Пантелеймона собирались его ученики, ежедневное причастие было их правилом, во время путешествий они носили с собой Святые Дары в ларцы по примеру древних христиан.
Последователи Пантелеймона жили в полной нищете, довольствуясь хлебом и водой, одевались в рубище и не имели личной собственности. Они тщательно изучали Священное Писание и творения Отцов Церкви. Вскоре слух о святости Пантелеймона разнёсся по всей Фракии и Македонии, верные стекались к нему ото всюду. Это народное движение возбудило зависть у греческого духовенства, по приказу Адрианопольского епископа Пантелеймон был заключён сначала в тюрьму, а затем содержался в разных монастырских застенках Афона.
Наконец, после долгих странствий и гонений Пантелеймон смог обрести мир в родном Суджаке, где основал женский монастырь, несколько позже он основал мужской монастырь в Мостратли. В это время в Болгарии набирало силу униатское движение. Игумен Пантелеймон, к которому стекался народ, сначала относился к этому движению враждебно, не зная как и большая часть его соотечественников, что это за католические христиане, и считая их еретиками. Но позднее, будучи в Адрианополе, он смог побеседовать с главой Болгарской греко-католической церкви Рафаилом Поповым, после чего признал истинность католического вероучения и вместе со своими монахами и монахинями числом около 400 присоединился к Католической церкви.
Присоединение Пантелеймона к Католической Церкви произошло в декабре 1863 года. Ему было тогда семьдесят лет. Он прожил еще 4 года, преследуемый всё время греками за проповедь единения с Католической Церковью. Четырнадцатого октября 1865 года Пий IX прислал ему приветственные и ободряющие грамоты.
Пантелеймон скончался католиком в Адрианополе 25 февраля 1868 года, и тело его было погребено там же, при большом стечении народа; позднее прах его был перенесён в Суджакский монастырь, где покоится и поныне (http://cyclowiki.org/wiki/).
Приведем отрывок из книги «Духовный дневник» епископа Арсения Жадановского (†1937), причисленного к сонму новомучеников и исповедников Российских, духовного сына св. прав. Иоанна Кронштадтского:
«Мне, однажды, передавали по поводу частого причащения следующий случай. Одна особа привыкла каждый день причащаться. На неё обратило внимание духовное начальство. Поручили духовнику проверить её. Духовник, соображаясь с устроением указанной особы, предложил ей каждый раз исповедоваться и, когда считал неудобным, советовал ей не подходить к Св.Чаше. Но было уже поздно для неё такое духовное руководство. Она не смущалась и каждый день продолжала причащаться, переходя с одной церкви в другую. За ней, далее проследили и нигде не допускали до причащения. И эта особа не стала стремиться в церкви причащаться, а вообразила, что ей уже дано божеское право самой благословлять хлеб и вино, и причащалась дома ежедневно, совершая якобы литургию над просфорами и вином. Дело её однако кончилось печально. Она сошла с ума и в настоящее время находится в лечебнице умалишённых. Так к Св. Причастию нужно относиться с глубоким благоговением, иначе на почве частого и недостойного принятия Св. Таин может возникнуть самообольщение».
И в заключение приведем очень значимое поучение знаменитого глинского старца ХХ века преподобного схиархимандрита Андроника (Лукаша; †1974), которое должны помнить все православные христиане: «Те, кто причащается каждый день, это люди в прелести. Это не нужно, это от лукавого. Причащаться надо только один раз в месяц. Нужно приготовиться к Причащению, отсекать своеволие, чтоб Причастие было во спасение, а не во осуждение. Каждый день причащаться может схимник, монах больной, седмичный священник…» (Из книги схиархимандрита Иоанна (Маслова) «Глинская пустынь». М., 1994. С. 467).
Итак, за любыми их демагогическими разглагольствованиями о «возврате к древней литургической практике», о «евхаристическом возрождении», о «более открытом богослужении» и т.п. скрывается простая цель – мутация традиционного русского Православия в модернистское неохристианство, или протестантизм «восточного обряда». Вопреки всем усилиям неообновленцев по реформированию и обновлению якобы «застывшего в средневековье», «темного, тупого и мракобесного Православия», наша миссия должна, как и во все времена, заключаться в сохранении церковных преданий, которые заповедовали нам святые Отцы и подвижники Православной веры.
Благодатный Огонь