Вячеслав Мальцев. Соблазн «розового христианства».

Емкий термин «розовое христианство» не нов. Его ввел еще в конце XIX века Константин Леонтьев. Этот глубокий мыслитель характеризовал предреволюционное настроение интеллигентских умов следующим образом: «Страх Божий? Какой там страх? Ведь Бог — это Любовь и только Любовь». Апологета «страха Божия» Леонтьева травили… Даже и некоторые представители духовенства неосновательно узрели в защите страха Божия мракобесие, апологию «ужаса». Однако, Господь рассудил по-другому. Оптинские преподобные благословляли К. Леонтьева на литературную деятельность в указанном направлении, что вызвало возмущение у Бердяева.

В статье, посвященной памяти Константина Леонтьева, архимандрит Константин Зайцев называл «розовое христианство» «самым страшным соблазном, который только может быть поставленным перед христианской совестью Сатаною». Это «соблазн подмены подлинной любви христианской во всех ее проявлениях, вплоть до самых высших, — ее сатанинским суррогатом».

Во времена Леонтьева «розовое христианство» проявлялось преимущественно в «околоцерковной» интеллигентской среде. Сегодня оно проникло и в Церковь. Сладенькая, душевная концепция: «Бог есть ТОЛЬКО Любовь и ни в коем случае не Судия», — сегодня совершает победное шествие по земному шару.

В основе «розового христианства» лежит спекуляция на существеннейшем свойстве Божием — ЛЮБВИ. Глубочайшим проникновением в это свойство Божие является афористическая формулировка свт. Филарета Московского:

«Любовь Отца — распинающая;
Любовь Сына — распинаемая;
Любовь Святаго Духа — торжествующая силой Крестной»

«Розовое христианство» хочет иметь только торжествующую любовь, торжествующую одним только символом креста. Без самопожертвования, без распинания страстей, без самоотречения, без собственной сопричастности Кресту Господню. Такая легкодоступная, сентиментальная, гуманитарная любовь, в известном смысле тоже духовна, но «живо» творится она не Духом Святым, а противоположным духом.

Жажда «розового христианства» хорошо объясняется нашим падшим состоянием. Мы возлюбили землю, мiр, душу свою в мiре сем, свою земную активность, свою культуру, созданную в этом падшем состоянии. Отсюда возникает желание такой религии, которая уже сегодня давала бы людям любовь, мир, счастье, общение, смех, радости земной жизни.

Паисий Святогорец оценил подоплеку «розового христианства» следующим образом: «Люди хотят грешить и иметь добренького Бога. Такого Бога, чтобы Он нас прощал, а мы продолжали бы грешить. То есть, чтобы мы творили бы все, что хотим, а Он прощал нас, чтобы прощал нас не переставая, а мы дули бы в свою дуду».

И спрос рождает предложение! Потихоньку рождается такое «христианство», в котором главные основы православной веры сокрываются умалчиваниями, а все православие втискивается в профанированное и извращенное до неузнаваемости слово «любовь».

Современное «розовое христианство» имеет следующие характерные признаки:
1. Апология любви при умалчивании о Суде Божием.

2. Адогматизм или абстрактное догматизирование. Разрыв связи догматов и заповедей Божиих. Релятивизм и «плюрализм». Моменты абсолютной истины догматов расплываются: мол, и то правда, и это. Истина понимается только как плюралистический «синтез» различных относительных и частных словесных формулировок.

3. Непонимание и незнание законов духовной жизни. Подмена личного подвижничества интенсивной суетной активностью во внешней сфере.

4. Отказ от всего аскетического и преподобнического церковного опыта, постепенно возводящего человека от земли к небу. И вместо этого — харизматические прорывы сразу на верхние стадии.

В результате святость настоящей, подлинной церковно-христианской любви, кощунственно снижается до уровня гуманитарной гаммы «красивых» человеческих чувств, не нуждающихся ни в страхе Божием, ни в смирении, ни в послушании.

Автор данной заметки не преувеличивает: приходилось многократно собственными ушами слышать, с каким жаром отстаивается многими православными воцерковленными (!) верующими псевдобогословский тезис: «Бог не Судия, а только и только Любовь»! И сегодня все больше народу соблазняется именно этим, привлекательным для нашей «душевности» тезисом, и приходит в Церковь не на подвижничество ради Христа, а купаться в Источнике Любви и вкушать непрерывно сладкие яства на «пиру веры».

Вообще-то, на тему «Бог есть Любовь и никого не наказывает» — было бы интересно подискутировать с обитателями Содома и Гоморры, да вот где они? От сотворения человека до Страшного Суда — Бог Судия. При этом Суд Его недаром называется страшным. Первым актом Суда Божия было изгнание Адама из Рая. Затем, еще в Ветхом Завете: потоп, Содом и Гоморра.

Некоторые полагают, что, если и есть неправомыслие в отношении существенного свойства Божественной любви — правосудности, то оно неопасно. Так ли это? Все догматы имеют и прямые нравственные следствия. А страх Божий, по Писанию, — начало всякой Премудрости. Далее… Какое еще логическое нравственное следствие вытекает из определения «Бог — не Судия, а только и только Любовь»? Любящий принимает любимого таким, как он есть. Зачем меняться?

Мои страсти греховные Бог не судит — Он не Судья. Зачем даже заповеди Божии исполнять? За один мой гимн Богу, как Любви и только Любви, Он меня введет в царство славы.

Проблема «розового христианства» имеет и миссиологический аспект. Некоторые модернистские проповедники придерживаются мнения, что для оглашения и в миссионерских целях годится все, а уж без «розовой» апологии любви (с умолчанием о Суде) — никуда. Откуда это пришло? То правда, что апостол писал: «Я питал вас молоком, а не твердой пищею…» (1 Кор.) Но является ли «розовое христианство» доброкачественной «молочной» пищей, питаясь которой христианский «младенец» возрастает и приучается к пище «твердой»? Трудно в это поверить!

Приведем некоторые актуальные и сегодня мысли Константина Николаевича Леонтьева о «розовом христианстве».

«Гуманитарное лжехристианство с одним безсмысленным всепрощением своим, со своим космополитизмом, — без ясного догмата, с проповедью любви без проповеди “страха Божия и веры”; без обрядов, живописующих нам самую суть правильного учения… — такое христианство есть все та же революция, сколько ни источай она меду. При таком христианстве ни воевать нельзя, ни государством править; и Богу молиться незачем… Такое христианство может только ускорить всеразрушение. Оно и в кротости своей преступно…

Добровольное уничижение о Господе лучше и вернее для спасения, чем эта гордая и невозможная протекция отеческого незлобия и ежеминутной елейности… И в монашеских общежитиях опытные старцы не очень-то позволяют увлекаться горячей любовью, а прежде всего учат послушанию, самопринуждению, прощению обид…

Доброта, прощение, милосердие, любовь… Они взяли только одну сторону Евангельского учения и зовут ее существенной стороной. Но аскетизм и суровость они забыли? Но на гневных и строгих Божественных словах они не останавливались?»

Архимандрит Константин Зайцев писал:

«Да, когда кончится мировая история и останется только Бог и в Нем те, кого допустит в Лоно Божие Высшая Правда и Безконечное Милосердие, — тогда останется только Любовь, а все иное упразднится: упразднятся даже наши высшие христианские добродетели Веры и Надежды, ибо останутся без предмета в условиях реализации Царства Божия… Дело идет о соблазне подмены благоговейно-трепетного, бодрственного и трезвенного ожидания Страшного Суда, как преддверия Царства Славы, уготованного человеку от века Промыслом Господним… — подмены этого постоянного ожидания, которое должно составлять некий абсолютный фон всякого человеческого дерзания, напоминая человеку о непереходимой пропасти, лежащий между небом и землей, — чем-то принципиально иным… Настоящая, подлинная, церковно-христианская (а не “розовая” сентиментальная, гуманитарная) любовь — есть целая лестница духовного восхождения».

В заключении хочется привести размышления на эту темы современного тверского батюшки о. Георгия Белодурова:

«В том, что Бог любит человека — нет сомнения, ибо так возлюбил нас Господь, что предал на пропятие Сына Своего Единственного. Но как тогда толковать известные всем слова “Кого люблю, того и наказываю”, которые тоже выражают Божественную Любовь к человеку? А разве Промысл Божий — не Суд? Разве каждый день посылаемые нам с вами болезни и радости, не есть ли форма проявления определенного Суда, когда нам то для тренировки терпения подается скорбь, то для испытания памяти о Боге, и нашей способности благодарить Бога, дается радость?

Нет сомнения и в том, что все люди подлежат и другому Его Суду — строгому! И это не просто “полезный психологический аутотренинг”, — дескать ходи так, как будто ты ходишь под строгим взглядом Создателя, и это будет полезно для твоей души. Полезно-то, оно полезно, но Церковь не учит лжи, и то, что мы будем судимы, и что зерна будут отделены от плевел, и кто-то войдет в радость Господа своего, а кому-то уготован плач и скрежет зубов — все это истина, а не часть аутотренинга.

Но неужели Суд Божий будет без Любви? Не верю. Но как врачи отделяют больных от здоровых, чтобы не заразились все, так видимо и Суд будет Божий. А если все войдут в Царствие Божие, добрые и злые, щедрые и жадные, милостивые и жестокие? Там, в Царствии Божием — без Любви нельзя. Там без этого — как здесь без воздуха. И кто не научится любить без зависти к ближнему, тому будет мучительно больно, что он не обличен славой, он будет испытывать физическую муку от нахождения в Свете Божественной Любви.

Не помню, кто из святых сказал, что ад — это невозможность любить. Я согласен с этим, хотя муки ада будут иметь и другие формы, в том числе и описанные в мытарствах Феодоры. Да, нам нужно констатировать, что в современном сознании есть некоторые психологические препоны к пониманию и принятию таких благотворных и спасительных представлений, как Суд Божий или Страх Божий (к ним можно присоединить и Смирение). Зачастую мнимое прекраснодушие не дает человеку понять, как такое чувство, как Страх может быть достоинством его души. Непонятным становится и то, как Источник Милосердия может творить строгий Суд. Но тем и отличается благодатная жизнь в Церкви, что она постепенно возводит ум к пониманию этих необычных для мирского сознания понятий».

Благодатный Огонь

 

Комментарии:
Татьяна Д 20/12/2017 в 18:47:03
И что удивительно, участвуют в этом вполне воцерковленные люди. Например, в WhatsAppe поздравления к каждому празднику с блестками, розочками и тошнотворной музыкой. Или вот стихи прислали: …вы можете сказать три слова Иисус, Спаситель, помоги …И вера снова в сердце вспыхнет Ведь вы с Иисусом не враги …
Сразу вспоминается: слушай теща, друг родной, помоги. Ты пойми, что мы с тобой не враги.
И как ответить такому человеку? Про звательный падеж написать?
Игнат 20/12/2017 в 13:18:08
Поддерживаю автора полностью, ибо на примерах из жизни и общения с современными батюшками в их проповедях отчетливо вижу концепт «Бог только Любовь». Страху Божиему сегодня мало кто учит из приходских священников. А как наставлять начнут, так лучше бы не слушать их, дабы не сорваться на крик. Прав, тысячу раз прав святитель Игнатий Брянчанинов, когда говорил, что люби последнего времени будут спасаться по книгам Святых Отцов Церкви.
Владимир Юрганов 20/12/2017 в 12:09:04
В каждой теме можно встретить высказывания Игоря с прославлением проф.Осипова, хотя уже много раз показано, что он еретик. Но Игорю неймется.
Михаил Яблоков 20/12/2017 в 11:38:19
Игорю.
Бог не только Абсолютная Любовь, но и Абсолютная Справедливость. Любовь отнюдь не является единственным свойством Божественной природы.
игорь 24/10/2014 в 23:32:24
Извините, прочитал данную статью и комментарии к ней и решил тоже высказаться. А.И.Осипов говорит о Боге как о Любви, основываясь на трудах отцов Церкви, причем первых веков — это во-первых. А во-вторых: Бог-Любовь в данном понимании не значит, что Он (Господь) не наказывает (в вашем понимании), а смысл в том, что Господь будучи Абсолютной Любовью подает каждому человеку необходимое ему средство, лекарство (ситуации, события или по вашей терминологии — наказание), которое будет ему полезным для исцеления его души. По сути вопрос в отношении самого человека к данному средству: как к наказанию или как к лекарству… Ну какой же тут протестантизм!? Какое «розовое христианство»!?
ira 24/10/2014 в 23:09:59
Я читала, что Страшный Суд будет заключаться в том, что Господь будет искать за что бы помиловать каждого человека!..
Агапит 19/09/2014 в 21:02:07
Иерею Илие Мотыке.
Полностью с Вами согласен, что А.И. Осипов откровенный еретик, чьи заблуждения распространяются всеми имеющимися силами и средствами. Даже внешностью он напоминает протестантского профессора. О нем много пишет на своём сайте духоносный старец архим. Рафаил Карелин.
иерей Илья Мотыка 17/09/2014 в 21:25:55
Главным распространителем сладкого, паточного христианства является профессор МДА А.И. Осипов. Своим ядом он отравил многих.
Александр из Од. 17/09/2014 в 09:22:45
Опасность «розового» христианства в том, что оно ласковое и мягкое. Это как яд в сладкой оболочке. Между прочим, все сектанты очень добрые и ласковые и прямо нежно уговаривают прийти к ним на собрания. А там «коготок завяз — всей птичке пропасть!» Когда эта розовая зараза охватывает каких-нибудь мирян — это еще пол-беды, а вот если она проникнет в архипастырскую среду, то это уже беда!
р.Б.Сергий 16/09/2014 в 17:02:58
Слава Богу за Все!
Статья приснопоминаемого Вячеслава выверенно точна и безкомпромиссна, как и всё в духовной брани. Дерзость учителей модернизма неизбежно оборачивается невежеством последователей! Начав духом, «розовое христианство» оканчивает плотью, уже совершенно не разумея того, «что праведный верою жив будет» (Гал.3,11), «ибо делами закона не оправдается никакая плоть» (Гал.2,16)!
Участие Русской Православной Церкви во Всемирном Совете Церквей и в подготовке к Восьмому Вселенскому собору служит наглядным печальным примером нашего падшего состояния. Дерзость пастырей-реформаторов, секуляризирующих каноны Православной Церкви, порабощает сознание народа духу потребления, ослепляет его и водворяет в пропасть погибели! Многопопечительность и изящество благолепия возмущают дух наш осуждением ближних. А без сокрушения духа, без Страха Божия не противосстать греху, не осушить печаль благодарением! Не имея одежды брачной и не облекшись во Христа как воскликнем в день оный: БЛАГОСЛОВЕН ГРЯДЫЙ ВО ИМЯ ГОСПОДНЕ!
священник Георгий Белодуров 10/04/2011 в 20:38:56
Я помню и молюсь за Вячеслава Михайловича. Мы дружили, и изредка бывая в Питере, я заходил к нему в гости. Вечная память доброму христианину и стойкому защитнику Церкви рабу Божию Вячеславу.
Angelina 13/02/2011 в 06:17:15
«Мысль о милосердии Божием принимай тогда только, когда видишь, что низвергаешься в глубину отчаяния» / Преподобного отца нашего Иоанна, игумена Синайской горы. Лествица. Изд.7, Сергиев Посад, 1908, с.73.
Россиянин 10/02/2011 в 21:16:59
Многие нераскаянные грехи будут судимы, но грех вероотступничества, прикрываемый лицимерной заботой о будущем Церкви под видом миссионерских потребностей, есть хула на Святого Духа и не простится никогда и никому.

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *